alegribov

Правила жизни Сергея Чучи

"Право.Ru" продолжает рассказывать об известных юристах их же словами. Этот жанр — "правила жизни" — впервые был представлен в России журналом Esquire. В очередном выпуске — Сергей Чуча, председатель Арбитражного суда города Москвы, доктор юридических наук, профессор. Чуче 42 года, он живет и работает в Москве.

О начале карьеры и научной деятельности
[Я] был студентом-юристом, [когда] попал работать в районный суд. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Я всю жизнь в судах — судьей работаю с 99-го года. (Право.Ru, апрель 2010)
Я еще ни одного дела в своей жизни не заваливал. (Право.Ru, апрель 2010)
Моя докторская диссертация посвящена исследованию социального партнерства в сфере труда, системы, позволяющей находить компромисс сторонам трудовых отношений. Полученные результаты исследования мне хотелось бы адаптировать и к хозяйственным, экономическим отношениям, к арбитражному процессу — я имею ввиду медиативные, иные досудебные и внесудебные процедуры, которые интересуют меня как исследователя и практикующего судью. (Право.Ru, апрель 2010)
О давлении на судей
Я глубоко убежден, что судье арбитражного суда не о чем с одной из сторон говорить вне процесса. Я вообще не представляю себе такого судью. (Право.Ru, апрель 2010)
[На меня давление] вообще не оказывают. Если, конечно, не считать разные "письма счастья" — непроцессуальные обращения. Так они все на сайте выложены, можете посмотреть. (Российская газета, ноябрь 2011)
Есть такие, например [ситуации]: "Пришел сотрудник ОБЭП и сказал, что работает по такому-то делу, решается вопрос с возбуждением уголовного дела, фигурант у вас истец, это — мошенники". Ну, как это? Давление на суд, нет? Я посчитал, это беспредел. (Право.Ru, апрель 2010)
Мне кажется, что проблему коррупции в судах раздувают. Здесь есть такой фактор, как досужие разговоры — нытье неудачников. Я думаю, что довольно часто источником информации о так называемых проплаченных решениях судов является представитель проигравшей стороны, практикующий юрист, которому уровень подготовки не позволил сформировать в суде такую позицию, которая дала бы ему благоприятный исход рассмотрения дела. (Право.Ru, апрель 2010)
О нагрузке на судей, очередях и зарплатах
Я считаю [зарплаты в аппарате суда] унизительными. (Российская газета, июнь 2011)
Профессия судьи — она достаточно привлекательна во многом. Если ты хочешь быть судьей, это же не просто разговоры, это вершина юридической карьеры. Ну, немножко перегружены там в несколько раз. И зарплата так. Но зарплата не может же быть бесконечно большой. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Если бы судья в месяц рассматривал научно обоснованное количество дел — 16, качество решений было бы выше. Они были бы понятнее людям, более подробно описаны, мотивированы. (Российская газета, ноябрь 2011)
На что я хотел бы обратить внимание в первую очередь [в Арбитражном суде города Москвы]? Буду решать проблему очередей. Каждый раз иду через холл, и мне, конечно, страшно стыдно, что творится такое столпотворение при подаче документов. (Закон, август 2011)
На мой взгляд, можно было бы предложить ставить в конец очереди иски госорганов. Предприниматели не должны страдать за чужие грехи. Может быть, это слишком радикально. Но от нас постоянно требуют соблюдения сроков рассмотрения дел, а существующая нагрузка этого не позволяет. (Российская газета, июнь 2011)
Помню, в общем суде, когда начинал работать, обязательно давали срок на примирение до шести месяцев при расторжении брака, и многие пары после этого уже не возвращались. Может быть, в корпоративных спорах будет также — многие утихомирятся, договорятся и продолжат работать. (Закон, август 2011)
Об адвокатах
Девяносто девять процентов представителей в судах — честнейшие люди. Они пользуются разными процессуальными возможностями, чтобы их клиент победил. Мы же не можем требовать, чтобы юрист был святее Папы Римского, в то время как у него вполне определенная задача — отстаивать интересы своего клиента. Но шалостей типа представления поддельных документов, удаления из дел каких-то листов при ознакомлении быть не должно. Поступающих так нужно удалять из профессии, пусть подделывают что-нибудь в другом месте. Судебный юрист должен кушать котлету, а не документ из дела. (Закон, август 2011)
Я не смогу быть адвокатом. Хотя, уважительно отношусь к профессии. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
О стоимости правосудия
Главное, чтобы общество поняло, [что дешевое правосудие не бывает авторитетным и хорошим]. Власть никогда не поймет. (Российская газета, июнь 2011)
Я однажды получил гневное, неприятное письмо из московской налоговой инспекции. Они мне написали о том, что потратили 80000 руб. государственных средств, выполняя запросы судей, которые истребовали выписки из ЕГРЮЛ в отношении третьих лиц, привлекавшихся в процесс судом. Почему мы не предложили это сделать заявителю? — возмущался автор письма. Мне это показалось крайним издевательством над людьми, и мой заместитель им написал, что как действовали мы в этом ключе, так и будем действовать, а вы лучше обеспечьте размещение в сети адекватной информации на этот счет. (Право.Ru, апрель 2010)
Когда платишь 1000 руб., а обжалуешь акт о налоговых претензиях на миллиарды, это несерьезно. (Российская газета, июнь 2011)
Нужно формировать практику, которая отвечала бы требованиям здравого смысла. Я со многими государственными службами подпортил отношения, потому что открыто говорил и на страницах печати, и в личных беседах, и на совещаниях, что нельзя взыскивать в арбитражном суде штраф в двести или 100 руб. — это издевательство. (Право.Ru, апрель 2010)
Пошлину можно увеличить. Она должна быть в любом случае значительна, особенно при обжаловании судебных актов. У нас [при обжаловании] пошлина, наоборот, в два раза меньше, чем в первой инстанции. Это в корне неверно. (Российская газета, июнь 2011)
О судебной системе в целом и московском арбитражном суде в частности
Мне, например, нравится, как наш суд работает, для людей он удобен, мы открыты. (Российская газета, ноябрь 2011)
Главная цель у нас одна: правильно рассматривать споры в соответствии с законом, без всяких посторонних влияний и несмотря на них. И делать это в установленные законом сроки. Ни больше ни меньше. (Закон, август 2011)
У общества сейчас серьезные претензии к российской судебной системе. И, я думаю, их невозможно снять, если кто-то не придет [в суды] со стороны. (Российская газета, июнь 2011)
А насколько сложно психологически судьям общих судов! Вот раздел имущества супругов — господи Боже мой, какие страсти! А судьи, которые лишают свободы? Я себя не могу представить судьей уголовного суда. (Закон, август 2011)
Господь дал нам нефть… Создается ложное ощущение, что стабильность можно купить и покупать долго. Поэтому, я думаю, не воспринимается суд как гарант стабильности и громоотвод, снижающий напряжение в обществе. (Российская газета, июнь 2011)
В принципе я хорошо отношусь к идее внедрения суда народа. Но он не для арбитражного процесса, мне кажется… Я просто сложно представляю себе, как это будет работать. Но, как судья, я с удовольствием поделился бы ответственностью. Это психологически гораздо проще. (Российская газета, ноябрь 2011)
О личном
Нельзя требовать от людей невозможного. От себя можно, а от людей — нельзя. (Право.Ru, апрель 2010)
Я купил [нательный крестик] раз в жизни и ношу каждый день. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Я не хочу жить в долг. Я вообще человек в этом плане старомодный — избегаю, например, кредитных карточек. У меня все банковские карты, к слову, — дебетовые. Но если я беру кредит, то оформляю конкретную сумму под конкретные цели, и должен по графику все вернуть. (Право.Ru, апрель 2010)
Я другого отдыха не понимаю, кроме как на море. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
[Хожу] когда куда, когда в парк Горького, когда просто погулять. Мне просто интересно по городу пройтись. Видите, у меня маленький ребенок с коляской и не везде я могу проникнуть — тяжело на метро, например, подскочить, а я люблю это дело, особенно старший сын любит. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Я — не большой любитель театров, честно сказать, а жена с маленьким ребенком. И у нас не очень получается. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Я в машине всегда пристегиваюсь, если сижу на переднем сиденье. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Электронные [книги] читаю. Я такие не читаю уже давно. […] Жалко бумагу. Жалко место дома. Я выбрасывать как-то не приучен. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Мне очень нравилась проза Пушкина, Лермонтова. Достоевского я не очень любил. Толстой — слишком много… Булгаков — только "Мастер", а фильм лучше про собачку. (Эхо Москвы, октябрь 2011)
Автор: Дмитрий Романов

pravo.ru/story/view/64924/