alegribov

Право на собрание без очереди

Федеральный закон №54 "О митингах" запрещает устраивать собрания в публичных местах без уведомления государственных органов. Последовательная реализация этой нормы не только воспитывает правовое сознание у активистов внесистемной оппозиции, но и предотвращает повторение в Москве лондонского сценария (или, по вкусу, ближневосточных Facebook-революций).

Сбои в функционировании этого закона приводят к Манежке и Сагре. Чем может закончиться такой массовый захват общественного пространства, каждому россиянину хорошо известно из отечественной истории прошлого века. В то же время некоторые социальные категории, кажется, получили доступ к некой альтернативной реальности, где оного закона вовсе не существует.

Нищие

Бомжи и попрошайки давно превратились в довольно агрессивных партизан привокзальных и прицерковных территорий. Скрываясь от правоохранительных органов, неизвестно где питаясь и ночуя, иногда они согласованно атакуют не только потенциальных благотворителей, но и окрестные магазины, ларьки, подъезды домов и вещи невнимательных граждан. В обмен на милостыню, укрытие и еду, они зачастую расплачиваются заразными болезнями.

Уже известно, что бездействие закона о собраниях в отношении нищих внимательно изучается в криминальном мире. В одном из разрабатываемых проектов экстремистской группировки, вовремя раскрытой спецслужбами, планировалось устроить теракт в расположенном недалеко от железнодорожного вокзала торговом центре. Для беспрепятственного проникновения на объект, проноса взрывчатки, установки ее, приведения в действие и нанесения адресных ударов по ряду объектов в образовавшейся неразберихе радикалы планировали притвориться бомжами.

Впрочем, и без этого примера давно известно и активно используется в определенных кругах негласное право нищих свободно собираться в группы, массово передвигаться по городу и сутками следить за определенными объектами.

Загадка для юридической инкарнации Перельмана: если закон о несанкционированных собраниях защищает общественный порядок, почему он оказывается слеп к толпам пьяных, больных заразными инфекциями, ищущих наживы асоциальных элементов?

Между тем, наши соседи недавно нашли простое и эффективное решение этой проблемы, детализировав норму закона. Отныне жители Вильнюса смогут подавать неимущим только в костелах и во время специальных мероприятий. На улице такие действия будут считаться нарушением общественного порядка.

Что особенно важно, данное законодательное решение регулирует поведение сразу двух социальных категорий: нищих и верующих. Если первые являются укором бездействию наших законов издавна, то активность вторых заострила вопрос о принципиальной приживаемости международных правовых норм в российском климате.

Верующие

Надо полагать, прописанное в Конституции РФ отделение Церкви от государства, все ж таки, не предполагает дифференцированного применения законов. Однако обнаружить признаки заинтересованности в соблюдении общественных прав и норм закона со стороны верующих разных конфессий по-прежнему непросто.

Вероятно, ответственные чины РПЦ и Совета муфтиев вовремя уведомляют госорганы о дате и времени проведения религиозных празднеств и других знаковых мероприятий. Скорее всего, они даже получают одобрение на захват части светского публичного пространства для размещения всех участников события. Сомнение вызывает факт информированности органов, уполномоченных следить за общественным порядком, об истинной численности людей, публично выражающих свою веру.

В итоге, получив разрешение занять придомовую территорию, религиозные организации постепенно могут захватить весь город, не встретив особых препятствий со стороны правоохранительных органов. Кто гарантирует, что этот казус в будущем не будет использован чуждыми религии группами граждан для опасных побочных целей?

Примером таких эпидемически разрастающихся собраний может служить как перекрытие транспортных артерий столицы молящимися на Курбан Байрам, так, например, и разрезавшая город очередь к Поясу Пресвятой Богородицы. Не станем останавливаться на таких частных вопросах, как размер ущерба, нанесенного окрестным жителям и сотрудникам предприятий, офисы которых располагаются в районе набережной Москвы-реки от Храма Христа Спасителя до Лужников, неожиданным перекрытием ряда востребованных дорог. Опустим многократно участившиеся случаи рукоприкладства, вандализма, краж, мошенничества, вымогательства и просто жестокого обращения с детьми.

В данном случае это вопросы вторичные, лишь являющиеся следствием главного: абстрактности формулировок законов и норм их правоприменения. Какую, на самом деле, цель преследует существование закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях"? Является ли выборочный характер его применения осознанным шагом? И если да, то против кого (на защиту кого) он направлен? Прописаны ли четко границы его реализации, и скольким людям о них известно? Существует ли численный порог для участников, после которого закон о собраниях в отношении них перестает действовать (о чем ранее уже заставляла задуматься Манежка)?

Приезд пояса Богородицы и, тем более, религиозные праздники можно воспринимать как угодно, но только не в качестве стихийного события. Их вполне по силам прогнозировать и заранее принимать меры по рациональной организации сопутствующих мероприятий, не нарушая при этом ничьих прав.

Примером здесь могут служить хотя бы даже первомайские демонстрации. Год за годом в разных городах к санкционированным шествиям пытаются примкнуть запрещенные или провокационно настроенные группы. Их оперативно вычленяют служители правопорядка и изолируют от мест массовых сборищ. В итоге, всем заранее известно, сколько людей примет участие в демонстрации и как они себя будут вести, что позволяет без ущерба для окружающих вписать шествие в городское пространство. Попытки нарушить регламент пресекаются автоматически.

Если к святым мощам, по определению, могут испытывать желание приложиться только верующие (т.е. постоянные посетители храмов), что мешает организовать в этих же храмах место для заблаговременной регистрации участия в планируемом мероприятии? Процесс записи в пронумерованные списки, разделения этих списков на группы и распределения их на разные временные промежутки давно успешно отшлифован в учреждениях социальной сферы. Что мешало руководству иногородних монастырей и приходов прислать заранее именные заявки для получения коллективного пропуска на определенную дату и время? Видимо, паралич регламента и недоверие к избирательно применяющимся законам.

Конечно, ожидание повышает ценность полученной благодати. Но какая духовная польза в обморожении людей ледяным ветром с реки, в принуждении пожилых, больных женщин стоять часами, не присаживаясь, в истязании детей очередью без видимой цели? Что помешало рационально применить в этом случае действующий закон об ограничении массовых собраний для распределения этих мирных людей на несколько групп, чтобы они ожидали своей очереди в палаточных городках, в автобусах, установленных в стороне от важных для жизни города дорог и тротуаров?

Граждане

Если же, действительно, действие российских законов не распространяется на истово верующих, то почему его служители до сих пор не научились распознавать и предоставлять льготы верующим в права человека?

rapsinews.ru/legislation_publication/20111130/257703685.html